Текст песни PLC – КУЛЬТУРА
Продолжительность: 3:09
В этом трэке PLC мастерски играет словами, связывая противоречивые явления российской культуры в единое целое. Здесь переплетены цитаты и отсылки к Бродскому, Солженицыну, Высоцкому, Есенину, Летову, а также к историческим событиям и символам.
Эта работа — исследование, попытка прямо взглянуть в лицо культуре, которая нас сформировала. Она смело и честно показывает, что делает нас теми, кто мы есть, и каким образом наше прошлое отражается в нашем настоящем.
Эта работа — исследование, попытка прямо взглянуть в лицо культуре, которая нас сформировала. Она смело и честно показывает, что делает нас теми, кто мы есть, и каким образом наше прошлое отражается в нашем настоящем.
Моя культура своими корнями в могилах убитых поэтов,
Моя культура не смотрит на цены, моя культура — Победа.
Здесь всходит Азимов, на этой же почве спивается Летов,
Моя культура — пуанты, балеты, штыки, танки, пули, АК и ракеты.
Моя культура — медведь, балалайка, стрелки, белка, Мир и Восток,
Моя культура под дулом у стенки, моя культура — скорбь и восторг.
Шум среди ночи на лестничной клетке, стук в дверь и закрытый глазок,
Она нажимает на красную кнопку, когда её кто-то пытается ставить на стоп.
Она тридцать лет на печи пролежала пластом,
В ней кровь моих предков, скользит из-под ног табуреткой, моя культура — престол.
Моя культура — не знать берегов, у неё моря времени,
Её алмазы в полярных морозах — рождённые под давлением.
Моя культура — тихое слово, моя культура — в молчании - крик,
Моя культура — невинный ребёнок, моя культура — уставший старик.
Она сегодня кричит: “Люблю!” Завтра опять: “Ненавижу!”
В наших артериях льются чернила, которыми она пишет.
Моя культура идёт пилигримами мимо ристалищ и капищ,
Хламом пылится в сараях, костьми легла на просторах полей-кладбищ.
Она потом объяснит всему миру, чей был первый выстрел,
Но перед этим их ресторан по пути превратит в "Быстро"
Друг мой, друг мой, я очень и очень болен,
Моя культура — вечный конь ночью с каким-то типом в поле.
Сколько ещё нам отмерено, знает здесь только кукушка.
Моя культура — Красное Колесо, Белый лебедь, чёрный Пушкин.
Конфетки-бараночки сухарями засушены, в подушке перо,
В каждом доме иконой герой, в каждом втором под полою — террор.
И в этом вся суть: здесь что ни судьба, то судьбина,
Но моя культура будет судить за это даже со скамьи подсудимых.
Прекрасна в своём бунтарстве, вольна, непослушна
Этим законам — ведь живее живых даже в “Мёртвых душах”.
Шут пугает химерой, на то он и шут, пусть скалится,
Но все когда-то всегда умирают, а моя культура останется.
Моя культура не смотрит на цены, моя культура — Победа.
Здесь всходит Азимов, на этой же почве спивается Летов,
Моя культура — пуанты, балеты, штыки, танки, пули, АК и ракеты.
Моя культура — медведь, балалайка, стрелки, белка, Мир и Восток,
Моя культура под дулом у стенки, моя культура — скорбь и восторг.
Шум среди ночи на лестничной клетке, стук в дверь и закрытый глазок,
Она нажимает на красную кнопку, когда её кто-то пытается ставить на стоп.
Она тридцать лет на печи пролежала пластом,
В ней кровь моих предков, скользит из-под ног табуреткой, моя культура — престол.
Моя культура — не знать берегов, у неё моря времени,
Её алмазы в полярных морозах — рождённые под давлением.
Моя культура — тихое слово, моя культура — в молчании - крик,
Моя культура — невинный ребёнок, моя культура — уставший старик.
Она сегодня кричит: “Люблю!” Завтра опять: “Ненавижу!”
В наших артериях льются чернила, которыми она пишет.
Моя культура идёт пилигримами мимо ристалищ и капищ,
Хламом пылится в сараях, костьми легла на просторах полей-кладбищ.
Она потом объяснит всему миру, чей был первый выстрел,
Но перед этим их ресторан по пути превратит в "Быстро"
Друг мой, друг мой, я очень и очень болен,
Моя культура — вечный конь ночью с каким-то типом в поле.
Сколько ещё нам отмерено, знает здесь только кукушка.
Моя культура — Красное Колесо, Белый лебедь, чёрный Пушкин.
Конфетки-бараночки сухарями засушены, в подушке перо,
В каждом доме иконой герой, в каждом втором под полою — террор.
И в этом вся суть: здесь что ни судьба, то судьбина,
Но моя культура будет судить за это даже со скамьи подсудимых.
Прекрасна в своём бунтарстве, вольна, непослушна
Этим законам — ведь живее живых даже в “Мёртвых душах”.
Шут пугает химерой, на то он и шут, пусть скалится,
Но все когда-то всегда умирают, а моя культура останется.
Слушать на стриминг сервисах:
